Мельтешение перед глазами надоедало и потому Агито отвёл руку в сторону, чтобы не задеть Кану-доставлять ей удовольствие в его планы не входило. Прекратив вращение мельницы, он уронил крюк на асфальт и посмотрел на Кану, находящуюся выше него, усмехаясь уголками губ.
" Искусство? Обычно таких людей, как мы признают сумашедшими. Непонятными. Ненужными обществу. А вот х*р им!"
Губы Агито тронула горькая усмешка и он чуть опустил голову, скрывая глаза за тёмно синей чёлкой.
- Вот именно. Делал.
Сделав упор на последнее слово он надолго замолчал, не произнося ни звука.
" Я не понимаю эту девчонку! Почему она говорит так, словно знает всё, что происходило раньше?! Словно понимает! Я всего лишь замена, позволяющая истинной личности этого тела жить!.. И когда-нибудь... я всё-таки исчезну."
Агито внезапно стало всё бесить. Словно слова Рейдзи успокаивали его. А жалости к себе он допустить не мог. Эти слова о силе, восхищении... Судя по голосу, они были правдой. Хотя, кому она нужна эта правда, когда она уязвляет самолюбие?
Неподнимая головы, Агито почти шепотом начал:
- Силён? Что есть сила? Возможности сокрушить всех и вся? Нет, это просто непобедимость. Силён? - вновь повторил он, резко вскидывая голову наверх и почти с яростью смотря на Рейдзи. - Ха! Не смеши меня!
" Если бы не этот чёртов Ворон, я бы даже не смог вернуть себе Регалию. Какой же я Король после этого, чёрт возьми?!"

Агито нервно рассмеялся, мелко сотрясая худыми плечами. Для него эти слова были подобно гвоздям, вбиваемых в крышку гроба. Они звучали так, словно он давным-давно стал историей: мёртвой, старой и всеми забытой. Будто только одна девочка продолжает верить в сказку, упорно вспоминая её персонажей и делая всё, чтобы они ожили хотя в её мире. Придуманным ей ради собственного развлечения.
- Память..Ты так говоришь, словно я старая сломанная игрушка, выброшенная на самую засранную свалку Японии.
Акулёнок хмыкнул, слушая дальнейшие слова девушки. Понимая их. Вернее, пытаясь понять.
Он не знал, хочет ли он, что бы Кана узнала его лучше. Для него она была всего лишь роллером, идущим с ним одним путём. Эдакой сумашедшей, любящей боль во всех своих проявлениях и начинаях.
Нарочно смотря куда-то в сторону-туда, где виднелся в дали слабо горящий фонарь, Агито задумчиво, словно разговаривал сам с собой сказал:
- И почему меня не покидает чувство, что ты хочешь меня узнать?
Агито вновь хмыкнул, встряхивая головой
"Идиотизм. Почему всё ввремя происходит какая-то хрень?! То одно, то второе, то третье."
В памяти Ванаджимы тихим шепотом прозвучал голос Кайто : "Ты всегда будешь моей зверушкой."
Покачав головой, Агито усмехнулся
"Хорошо хоть от этого полудурка избавились, верно, Акито?"

Агито решил проигнорировать первую фразу девушки. Он был не в том состоянии, чтобы суметь съязвить на это заявление и потому не хотел ударять в грязь лицом. Как говориться: если не можешь сказать что-то умное, лучше вообще ничего не говори.
Решив сократить расстояние между ним и Рейдзи, Агито отъехал назад, прислоняясь спиной к стене и скрещивая руки на груди. На обломки ящика он даже не посмотрел, словно они идеально вписывались в окружающую композицию и никому не мешали. Впрочем, наверное именно так оно и было.
" Долгие и великие страдания воспитывают в человеке тирана."
Агито задумался, осмысляя это изречение. С одной стороны это действительно было так. Взяв в пример того же самого Акито, это легко было доказать. Милый, маленький мальчик, который хочет во всём случаться своего умного старшего брата. Разве это плохо? Но кто же знал, что брат его окажется чудовищем? Не смотря на всё это, изречение давало сбой-да, Акито был тираном, окружившим себя кровавой дорогой, но веь БЫЛ. Он смог сопротивляться, прекратив кататься. К худу ли или добру, уже никому неизвестно. В любом случае, вся его злоба находилась теперь в его альтер-эго, а это мало кому может показаться хорошим. Два человека в одном теле..слишком это странно.
Посмотрев более-менее спокойным взглядом на Рейдзи, Агито автоматически поправил чуть сбившуюся повязку, удерживая её ровно на левом глазу.
- И зачем же тебе это?
Он не понимал, что такого выдающегося нашла в нём эта странная девушка, чтобы желать познать его.

Усмехнувшись, Агито обнажил ряды своих острых зубов акулёнка.
- Вот как! - с насмешкой в голосе сказал он. Впрочем, насмешка была всего лишь старой привычкой, от которой никогда не смог бы избавиться, нежели выражением чувств, которые он испытывал. - Оно наверное и к лучшему, что не знала, поскольку ничего интересного в этом нет.
Серебряный диск луны передвигался по небу. За всё это время его путь был очень короток, но наконец его свет достиг и тёмного переулка. Охватывая своим сиянием всё новую территорию, он залил узкий переулок своим сиянием: начиная с того самого фоноря и заканчивая мусорными баками, стоящими всего метрах в двух от основой улицы. Дальше он не пошёл-там не было его царства. Серебро луны всегда было слабо перед электрическими фонорями. В особенности, такого большого города, как Токио.
- Угнетает? - Агито посмотрел на Редзи как на сумашедшую и, после секундной паузы от души рассмеялся. Он даже схватился руками за живот, поскольку остановится у него никак не получалось.
" Чёрт, и вот с какого хрена она так права? Обидно даже"
Наконец, вдоволь отсмеявшись, он посмотрел на Кану и довольно улыбнулся-настолько широко, насколько у него только получалось.
" Первая, последняя встреча. Ха, что-то мне подсказывает, что последнее уж точно не правда."
Продолжая всё так же улыбаться, Агито насмешливо протянул
- Пси-хи-атр. Фак, что бы мог подумать, что у Психа есть психиатр!
" Псих лечит Психа.. Мир сошёл с ума или я окончательно потерял рассудокк, ипанувшись головой?"
Равнодушно пожав плечами, Агито кивнул:
- Влияют, так влияют. В любом случае, ты весьма занятная личность, Рейдзи. - парниша впервые назвал девушку именно так, как она ему представилась, а не переведённым вариантом.

Агито впервые встречал человека, настолько схожего с ним. Не внешне-упаси ками-сама от такого счастья! Нет, их сходство заключалось хотя бы в том, что они шли по одному Пути. Это уже значило многое: похожее мышление, одинаковые манеры, родные маньячества. Любовь к издевательству над другими. Всё это казалось настолько знакомым, что Акулёнку казалось, словно он смотрит не на девушку лет шестнадцати, а на отражение своей души- птицу, с запятнанными кровью перьями, для которой путь на Небо уже закрыт из-за совершённых ею грехов.
Не меняя выражения как своего лица, так и тона, с которым всё это говорилось, Агито нарочито удивлённо сказал:
- Фак, мне даже несколько жаль того, кто решился это сделать. Он ещё сам не жалуется на некоторые отклонения от норм этого общества?
" Если бы это не бессмысленно, ты бы сейчас здесь не стояла, девочка-психичка."
Ночью всё же всегда холодно. Даже если дело происходит ранней осенью, ничто не может спасти людей, находящихся в это время на улице от холода. Агито был рад, что не нацепил сегодня кожаную куртку Когарасумару-в ней он бы точно замёрз, стоя без движения. Хрустнув плотной тканью спортивных перчаток без пальцев, Ванаджима автоматически сжал руки в кулаки и продолжил:
- Бессмысленно это или нет, а то существо всё равно будет так поступать. -после недолгого молчания он задумчиво добавил- Ну..по крайней мере, покуда он не свихнётся сам.
Заметив как качнулся шарф девушки, когда она кивнула ему в ответ, Агито довольно усмехнулся:
- Рад сие слышать, Психичка.
Новое прозвище девушке было найдено

Больницы. Это слово всегда ассоциировалось у Агито с чем-то противно пахнущим. Не то бесцветные препараты, вводимые в капельницу, не то странного цвета стены всегда вызывали у Акулёнка ничем не скрываемое отвращение. Раньше, ещё до того как он узнал о существовании Ворона, единственным его развлечением был разговор с Акито. Чаще всего, в больницах лежал именно он, поскольку у злого альтер-эго просто не хватало терпения на то, чтобы каждый день видеть лица этих осточертевших врачей. У Акито на это силы были. В плане социального общения он вообще был развит гораздо больше, ведь доброта притягивает людей, располагает к себе, ёлки палки. В памяти всплыл последний визит в больницу. С этими постоянными визитами Когарасумаревцев, даривших абсолютно бесполезные и ненужные подарки. С их постоянным сочувствием, желанием поговорить, узнать о самочувствии. А какое самочувствие может быть тогда, когда узнаёшь о своей невозможности нормально кататься? Только очень хреновое, словно у калеки отобрали его единственный способ передвижения: старую, скрипучую инвалидную каляску, к которой он волей-неволей привык. Хотелось исчезнуть: навсегда. Подарить Акито свободу от него-этой вечной занозы, отравляющей его существование. Хотел...но не смог. Именно поэтому были тихие слёзы в подушку, которые невольно пытался сдержать. Это всё равно не получалось и поэтому в ночной тишине иногда доносились тихие всхлипы.
Вся непродолжительная жизнь Агито так или иначе была связана с больницами:раньше только с его травмами. Тепреь ещё и с травмами друзей. Ворон лежал в больнице уже несколько дней, а о его состоянии врачи до сих пор не спешили делать каких-либо поспешных выводов. Хорошо хоть, в палату пускали, правда просили не шуметь. Впрочем, атмосфера в палате Икки к этому и не располагала. Слишком зловеще там было, ля шума-то.
- Больницы вообще неотъемлимая часть жизни роллера. - Агито усмехнулся.- Особенно, если он любит высоко залезать и не очень метко падать.
Акулёнок окинул Рейдзи задумчивым взглядом: то, как она одета, он заметил только сейчас, когда сам несколько..змерз.
Хмыкнув, на мгновение прикрыв янтарный глаз, он заверил:
- Не волнуйся, не забудешь.
И после прямой взгляд-прямо в глаза девушки:
- По крайней мере Я не дам тебе забыть его.

Агито равнодушно пожал плечами. Для него понятие общества было весьма туманным, асоциирующемся с общими правилами, которые он не соблюдал. Будучи натурой крайне "ранимой", Агито бы скорее полностью отказался от ругательств, нежели согласился вписаться в скучную систему современного общества и стать её частью. Повседневная жизнь: походы в школу, в это сборище идиотов со своими какими-то непонятными на что-то замашками, тупые шутки, действия, странная учительницка-извращенка и неадекватный на голову не то директор, не то завуч.
А на улице холодало, даа.. В том плане, что там и раньше было не жарко, но теперь было прям совсем сыкотно от пронизывающего ветра, пробирающего до самых костей. Агито, однако был упорен и потому, сдаваться какому-то там ветерку не собирался. Нахохлившись как немного сумашедший воробей, решивший совершить кругосветное путешествие по самым тёплым странам земного шара, Акулёнок задумчиво посмотрел на стоявшую напротив него Кану. Из всей её одежды тёплым казался только шарфик, и тот особого доверия не вызывал, колыхаясь от каждого дуновения ветерка
" Мне на неё смотреть холодно..."
Ещё один порыв ветра заставил Ванаджиму поёжиться и неволько крикнуть:
- Эй, Психичка, ты не задубела ещё там?
Тема разговора была резко сменена

Стоять надоедало. Вернее не столько надоедало, сколько приносило неудобста: стена вопреки всем ожиданиям, делиться теплом категорически отказывалась, что приводило Агито в состояние вечной чему-то недовольности. Прищурив янтарный глаз, Акулёнок оглядывал асфальт под ногами, ища ещё один ящик, который бы мог послужить ему неплохой подставкой для его замёрзшей задницы.
Голос Каны не смог отвлечь Агито от его занятия. Единственной реакцией на её слова был странный смешок, невольно вырвавшийся у него.
" Привыкла? Нуну, психичка, нуну. То-то оно и видно, что ты от жары прям подыхаешь."
На самом деле, то, чем занимались сейчас роллеры было просто гениальным. Оба идиота стояли в тёмном перулке и мёрзли, упорно не признаваясь в этом не только друг-другу, но в какой-то степени и самим себе. Решение данной проблемы было настолько идиотским, что даже поверить в её существание не хотелось. Чтобы согреться достаточно было просто выехать на улицу и прокатиться. Глупо конечно, но другого способа не было. Можно было бы конечно смотаться в ближайший круглосуточный магазин, купить чего погарячее... Но это было бы уже настолько явным нарушением канона и всех принципов стоявших в переулке героев, что просто ужас.
Пожалуй, именно по этой причине Агито продолжал поиск подходящего ящика. С наличием оных была проблема, прям-таки явный дефицит- кроме уже сломанного, в окружающей среде более ничего не наблюдалось. Лишь в тёмном уголке, за мусорными баками, стояла некая пародия на ящик- увидев его, Агито пошёл в его сторону, уже не задумываясь на тему того, что о нём подумают.
Посмотрев на ненадёжную конструкцию не то из пластика, не то из дерева, Акулёнок решил прежде проверить насколько этот ящик устойчив, прежде чем садится на него-оказываться при такой температуре сидящим на асфальте ему совершенно не хотелось.
Несильно замахнувшись ногой, Ванаджима стукнул ногой по тонкому боку...судя по звуку, деревяшки всё-таки. Трухлявое дерево податливо пропустило ногу, обутую в Аир Трэк, позволяя ей пробить и вторую стенку ящика и со спокойной совестью врезаться в бетонную стенку.
- Фак!!!
Разнёсся по переулку громкий крик, заглушаемый шорохом осыпаемого бетона.
Всё-таки удар не вышел таким уж слабым.

Голос Каны прервал поток ругани, рвущийся из Агито. Это ж надо было быть таким неудачником, чтобы раздолбать единственный оставшийся в живых ящик в этом пустынном переулке. Ну не на мусорный же бак садится, в самом деле!
С досады пнув останки ящика, вновь попав по стене, Агито усмехнулся и, скрестив руки на груди ( благо корманов в его старой форме не предусматривалось), пошёл в сторону девушки.
- Ну есть немного. - со странной усмешкой сказал парниша, вновь занимая оборонительную позицию возле стены, встретившую его очередной порцией пронизывающего холода.
Чуть наклонив голову набок, Агито наблюдал за тем, как Кана смеётся и невольно улыбался. Так же колюче как обычно, но он улыбался именно в ответ на её смех.
- Ну и что ты ржёшь как сивый мерин, а, Психичка?
Акулёнок вновь задумчиво посмотрел на небо.
" Не смотря на то, что я видел Небо-я так и не знаю как летать. Не смотря на то, что я птица-путь на Небо мне закрыт."
Агито усмехнулся ходу собственных мыслей
" Фак, так и по пути Ворона пойти недолго!"

Агито улыбнулся шире, обнажая ряды острых зубов. Ему внезапно вспомнились слова Каны о всякого рода психиаторах...наверное именно поэтому он и произнёс серьёзным голосом, невольно усмехаясь:
- Тебя это беспокоит? Хочешь об этом поговорить?
И рассмеялся, не сумев сдержать более-менее серьёзную мину на лице. Запрокинув голову чуть назад и закрыв глаза, он просто радовался жизни, вернее этому моменту, старался запечатлеть в памяти максимум информации об этой ночи. Зачем? Потому что эта ночь была не похожа на остальные, а Агито это нравилось. Открыв глаза, Акулёнок вновь увидел пере собой небо-далёкое, высокое, недоступное и...безумно холодное .
" Наверное в этом она права. Вот только, смотреть ли мне на него нравится?"
Хмыкнув на слова девушки, Агито повернул голову в её сторону и задумчивым голосом сказал:
- Нравится? Может ты и права.
" Ненавижу, когда меня могут читать как открытую книгу. Сразу чувствуешь себя безумно неоригинальным, всем известным. Фак, так и не долго до психиаторов дойти.."
Широко усмехнувшись и сверкнув в темноте янтарным глазом Агито куда как жизнерадостней добавил:
- К тому же, пропустить такую ночь просто грешное занятие!

-Учту на будущее.
Агито понравилось то, что распросов по поводу Неба больше не было. Не понятно почему, но эта тема была для него..несколько неприятна. Почему? Хотя бы потому, что он не знал, как относится к этому бескрайнему гиганту, простирающемуся над простейшими существами, названными кем-то людьми и человеками. Разница была лишь в том, что людьми рождались, а человеками становились. Или наоборот. Как было сказано-Агито хреновый психиатр и потому понять разницу между этими двумя понятиями он не мог.
Улыбка на лице Акулёнка словно застыла-он внимательно слушал то, что говорила ему Рейдзи.
" Да что же это такое?"
- Фак, и откуда же такая осведомлённость, всезнающая психичка?
Ванаджиме казалось странным, что между ними, стоявшими в тёмном переулке Токио было так много общего. Словно их мысли проходили на одной волне и Кана могла спокойно читать мысли своего собеседника. Однако, Агито во всё это не верил, считая простой фальсификацией и мифом, которым слишком хорошо пользовались различные мошенники.
На собственные мысли Агито едва заметно покачал головой, отгоняя их куда подальше
"Чушь собачья!"
Чтобы больше не было соблазном смотреть на тёмное небо, Агито устремил практически немигающий взгляд ярко-янтарного глаза на своб собеседницу, дожидаясь что она скажет в ответ.

Агито был действительно удилён. Тем, насколько точно девушка передавала его настроение, насколько верны были её высказывания..и насколько сильно он был открыт перед ней. Обычно, за всем окружающим миром он прятался за злобой. Вернее, за слишком большим её количеством. За жестокостью, которую он постоянно применял к людям. А эту девушку не брало ни одно из возможных средств Агито: жестокость она любила, наслождалась ею. Злоба? Кажется, на это ей тоже было плевать. Словно она знала что всё это можно назвать если не фикцией и ложью, то неопасной правдой уж точно.
" Мои Клыки сломаны? И после чего же это случилось? Почему я замечаю это лишь сейчас, стоя в самом забытом всеми уголке Токио? Какая ирония, понимать всё это. Грёбаная ирония, с которой нихрена не возможно поделать!"
Решив что хватит быть открытой книгой, которую может прочитать каждый встречный и поперечный, Ванаджима широко усмехнулся, смотря прямо в глаза девушки и говоря:
- Знаешь, будь тут мой старший брат, он назвал бы тебя шпионкой.
" Хорошо, что этого идиота тут нет."
Хмыкнув собственным мыслям, он продолжил:
- Впрочем, лично мне кажется забавным то, что человек, ненавидящий психологов, сам пытается стать им.
Хотя, все люди в большей или меньшей степени были психологами

Агито хмыкнул, чуть прищуривая янтарный глаз и требовательно смотря на девушку:
- Просто что?
До паренька только сейчас стало доходить осознание того, что Кана-единственный человек, с кем он говорил столь долгое время безо всяких проблем, касающихся его вспыльчивости и некоторой психической нестабильности. Это было странно. И главное непривычно: не стремится куда- то, наслаждаясь свободой полёта с крыши на крышу; не пытаться подняться ещё выше по Пирамиде; не пытаться проложить Новый Путь. А просто стоять в старом переулке, освещаемом всего одим фонарём.
" Ночь, улица, фонарь, аптека? Пхе, жизнь как всегда банальна и скучна. Даже в стихах эти идиоты пишут лишь о жизни. А есть ли смысл писать о том, что настолько приелось в этом ходе времени? Правильно, нет. А из этого вывод?"
Агито вперил задумчивый взгляд в обломки ящика, который он самоножно и раздолбал
" Кругом сплошной идиотизм."
Услышав, что сказала ему Кана, Акулёнок повернул голову в её сторону и хмыкнул
" Ну почти везде."
- Кривого зеркала?
Агито слегка удивился. Подобное высказывание у него всегда асоциировалось лишь с чем-то смешным, забавным, над чем все смеялись и вто же время любили. Эдакая передача для всей семьи. Идиотская, но забавная.

Одиночество было весьма странной штукой. Находясь в обществе тысячи людей ты можешь быть безумно одиноким, до пугающей пустоты в душе. Но при этом, стоя один в пустой комнате во время грозы: чувствовать себя совершенно уверенно и неодиноко.
Агито никогда не был один. Разделяя с Истинным Короля Клыка его тело, он всегда мог с ним говорить: особенно в случаи когда он находился один, к примеру, сидя на одной из самых высоких крыш, поближе к Небу.
Агито слегка задумчиво посмотрел на Кану, осмысляя её слова.
" Люди, несмотря на схожесть, не могут быть точной копией друг друга. Это противоестественно. Даже близнецы всегда разные, в особенности по характеру."
Дослушав всё то, что сказала девушка, Акулёнок невольно рассмеялся, закрывая глаза и откидывая голову назад. Его смех разносился по переулку, постепенно сходя на нет и тая в других звуках.
- В таком случае, я рад, что зеркало именно кривое!
Агито претила сама мысль о том, что кто-то может быть похож на него. Казалось, что он будет неимоверно ненавидеть этого человека, стараясь вывести на нём свой Путь, чтобы таким образом изменить его, сделать другим, не похожим на себя. Однако, пока что, таких людей ему не встречалось, что уменьшило жертвы среди мирного населения.
" Хотя, смотря о какой схожести тут идёт речь..."
Агито почему-то был уверен, что этой ночью он не будет одинок